Стимулы, предлагаемые ведущими журналами, искажают цели научной работы, так же как большие бонусы извращают банковское дело.

Автор – нобелевский лауреат 2013 г. Р. Шекман. Перевод редакции saveras.ru

Я — ученый. В моем профессиональном мире принято стремиться к достижению великих результатов для всего человечества. Но этот мир рискует потерять свое лицо под действием внешних стимулов, несоответствующих его природе. Преобладающие институты профессиональной репутации и карьерного роста устроены так, что наибольшие награды нередко получает не лучшая работа, а самая бросающаяся в глаза. Те из нас, кто следует этим стимулам, поступают совершенно рационально, я и сам так делал — но мы при этом не всегда наилучшим образом служим даже своим профессиональным интересам, не говоря об интересах общества и человечества.

Все мы знаем, что случилось с финансовым и банковским сектором из-за искажения системы стимулов. Те стимулы, которые чувствуют мои коллеги — это не огромные денежные бонусы, а профессиональные поощрения, связанные с публикациями в престижных журналах, и прежде всего в Nature, Cell и Science.

Эти журналы «люкс» призваны служить олицетворением качества и публиковать только лучшие исследования. Поскольку место публикации часто используется финансирующими и кадровыми органами вместо оценки качества научного исследования, публикация в этих изданиях часто приносит гранты и профессорские позиции. Однако репутация самих «больших» журналов обоснована только частично. Они печатают много выдающихся статей, но они не печатают только выдающиеся статьи. И не только в этих журналах публикуются выдающиеся исследования.

Эти журналы агрессивно «держат марку», что способствует скорее успеху подписки, чем стимуляции наиболее важных исследований. Как модные дизайнеры, выпускающие ограниченные серии дамских сумочек или мужских костюмов, они знают, что дефицит разжигает спрос, и поэтому искусственно ограничивают число статей, принимаемых к печати. Затем их эксклюзивные бренды подвергаются маркетингу с использованием инструмента под названием «импакт-фактор» — параметра, который для каждого журнала измеряет число опубликованных в нем статей, которые были процитированы в более поздних исследованиях. Лучшие статьи, объясняют нам, больше цитируются, и поэтому этот параметр оказывается более высоким у лучших журналов. Но это глубоко искаженная оценка, погоня за которой стала для исследователей самостоятельной целью — и наносит науке такой же вред, как погоня за бонусами — банковскому делу.

Принято оценивать качество исследования по импакт-фактору журнала, в котором оно опубликовано; этот обычай поощряют в своей практике многие журналы. Но импакт-фактор журнала — средняя величина, которая не дает почти никакой информации о каждой опубликованной в нем отдельной научной работе. Более того, хотя цитирование коррелирует с качеством работы, их связь не всегда прямая. Статью могут много цитировать потому, что она представляет собой прекрасное научное исследование – а могут и потому, что она бросается в глаза, провокационна или попросту ошибочна. Редакторы журналов класса «люкс» знают об этом и принимают к печати статьи, которые могут вызвать резонанс из-за привлекательной темы или вызывающих выводов. В свою очередь, это оказывает влияние на сами научные исследования. Надуваются «пузыри» в модных областях, где у исследователей есть возможность делать громкие и желательные журналам заявления, и в то же время другие важные работы (в том числе по воспроизведению сенсационных результатов независимыми исследователями) оказываются «в загоне».

В крайних случаях соблазн напечататься в журнале класса «люкс» может привести к «срезанию углов» и повысить число статей, которые потом отзываются как несовершенные или прямо подложные. Только из одного журнала Science в последнее время были отозваны громко прозвучавшие статьи о клонировании эмбриона человека, связи между мусором и уровнем насилия на улицах, а также о генетических портретах долгожителей. Возможно, еще хуже, что, несмотря на уничтожающую научную критику, не была отозвана статья о том, что некий микроб в своей ДНК использует мышьяк вместо фосфора.

Есть лучший способ организовать систему научной публикации. Он основан на новой разновидности «открытых» журналов, бесплатно доступных для всех читателей и не имеющие дорогих подписок, которые было бы необходимо продавать клиентам. Базирующиеся в сети Интернет, эти журналы могут принимать к печати все статьи, удовлетворяющие стандарту качества, без каких-либо искусственных ограничений. Многие из таких журналов редактируют активно работающие ученые, которые могут оценить научную ценность работы, не глядя на формальные показатели цитирования. Как я знаю из собственного опыта редактора eLife, свободно доступного журнала, который финансируется Wellcome Trust, Медицинским институтом Ховарда Хьюза и Обществом Макса Планка, в таких изданиях первоклассные исследования появляются каждую неделю.

Есть важная роль и у финансирующих организаций, а также у университетов. Они должны объявить комиссиям, принимающие решения о выделении грантов и о кадрах, что оценивать статьи по месту публикации нельзя. Важно качество науки, а не бренд журнала. Но важнее всего, что свои меры должны принять все мы — научные работники. Как и многие «успешные» исследователи, я сам печатался в «брендовых» журналах, включая и те статьи, которые принесли мне Нобелевскую премию. Но больше этого не будет. В моей лаборатории мы взяли обязательство избегать журналов класса «люкс», и я хотел бы призвать всех сделать так же.

Как Уолл-Стрит должна сломать культуру «бонусов», которая поощряет к принятию рисков, рациональных для отдельных индивидов, но разрушительных для банковской системы в целом, наука должна покончить с тиранией «люксовых» журналов. Результатом будет лучшее качество научных исследований, которые послужат науке и обществу.

Источник: Guardian