Началось. Президент посовещался со своим Советом по науке (см. разбор стенограммы в http://nchudova.livejournal.com/66317.h
1а — наши темы раздать по вузам;
1б — директоров-членов академии сделать свадебными генералами;
1в — ставки порезать (сейчас с.н.с — 16-18 т.р., сколько теперь будет?);
1г — год не увольнять (дать время на отъезд или хождение на поклон в вузы-передовики);
2а — менять схему выработки списка приоритетных направлений — это значит снизить роль академиков и ин-тов в их выработке;
2б — ???;
2в — реализация любимой идеи Северинова: «особым людям — особые деньги!», вот для этого и нужен п.1в;
3 — Ливанову велено исполнить пожелание Ковальчука, высказанное 20 декабря.
Ну что ж, коротко и ясно.
Ещё подумала и поняла, что ключевым в теперь уже реальной ликвидации РАН является пункт 1а.
Требование к 1 апреля доложить предложения «о формировании государственного задания на конкурсной основе» технически означает следующее: первый квартал мы работаем, беря у государства деньги в долг — институт получает финансирование за «выполнение работ (оказание услуг)», которые ему достались из прежней жизни — это наши планы НИР, на основе которых и составлялись пРАН темы НИР для страны, которые утверждались правительством и возвращались к нам госзаданием.
Битву за прежнюю «систему формирования государственного задания» мы уже проиграли, поскольку эту систему велено «оптимизировать». Значит, после принятия нового порядка наши темы НИР превратятся в филькину грамоту: они перестанут составлять основу госзадания, последние будут сочиняться кем-то (ну, теми кому правительство и АП доверяют — самими моновскими чиновниками или вшэвыми экспертами, уже не важно). Потом на их получение будет объявляться конкурс — естественно, это по-праву будет делать МОН. Как устроены его конкурсы, всем известно: в этом году требуется подать заявку на конкурс по их проектам до 25 января, при этом обязательное условие — 2 публикации, фиксируемые Scopus, опубликованные в … 2014 г.! Понятно, что если вы узнали об изменении условий конкурса за полгода у вас имелась возможность подать публикации в нужные журналы, подгадав так, чтобы они вышли не в последнем номере 2013 г., а в первом 2014 г. (для тех главредов, кто получил информацию из МОН к началу антиакадемической компании, не составило труда составить портфель первого номера из работ своих сотрудников: не надо забывать, что журналы принадлежат действующим научным организациям — у одной ВШЭ их 22!).
Итак, в какой-то момент после 1 апреля нас поставят перед фактом: у института нет госзадания, в выставленных на конкурс госзаданиях нет наших тем, а те темы, которые там есть, нам могут не достаться по условиям конкурса. Финансирование института прекращается. Встаёт вопрос о нецелевом использовании помещений и оборудования. ФАНО вынуждено принимать решение о выставлении здания и всех матценностей на торги. Формально под нож пойдут не только «лакомые куски» (в Центре или имеющие большие территории), но вообще все. Однако, думаю, для каких-то институтов будут сделаны исключения: их тематику сохранят в госзаданиях и, включив в условия конкурса кооперацию с вузами-стахановцами и Курчатником, позволят им получить госзадание.
Так, наверно, произойдёт с институтами и лабораториями, имеющими биомедицинскую тематику (недаром на Совете 20 декабря их глава требовал своему направлению не менее 50% бюджета на науку), так что биологи вроде Северинова и Гельфанда получат, наконец. достойную оплату своего труда — за счёт ликвидируемых институтов, но это-то их точно не смутит. Сам ИППИ, кстати, может и не выжить: кому нужен целый институт с энергичным директором? Думаю, уже есть и другие договорённости: у физиков с Ковальчуком и ректором Физтеха (товарищ сильно суетился летом), у математиков — с Садовничим и той же ВШЭ, у кого-то из историко-филологического отделения — с ВШЭ, у лабораторий и институтов отделения общественных наук — с РАГС и Плешкой и т.д. Те, кто ещё ничего не успели сделать, сейчас всё бросят и кинутся искать, под кого «лечь».
В этих новых условиях прежние директора (см п.1б) действительно уже никому не нужны — ну только, если «дружбу» с нужным вузом возглавляет сам директор. Но и тогда он нужен не в качестве директора несуществующей организации. а в роли «паровоза» — связи с зарубежными коллегами и индексы, больше, как следует из высказываний руководства МОН и ВШЭ, никого ничего не интересует. Этот процесс смещения директоров и замены их назначенцами начнётся с 1 мая: «… определение условий для замещения должностей руководителей … научных организаций, аналогичных условиям для замещения должностей руководителей … образовательных организаций высшего образования…».
Ну тогда уж и сохранение бюджетных ставок станет избыточным: часть лабораторий и институтов с новыми директорами-назначенцами уйдёт под вузы и курчатники, часть просто прекратит своё существование. Как таковых ставок в институтах ФАНО просто не останется: каждому будут платить в соответствии с назначенной за него ценой. Дяди и тёти из вузов наберут себе на этом невольничьем рынке полезных с точки зрения имиджа их заведения людей и положат им такое содержание, которого те заслуживают. И будут заслужившие служить хозяевам верой и правдой, поскольку не только есть хочется, но и работать по своей тематике. А других мест в стране для научной работы уже не предусмотрено: прикладные институты ликвидированы ещё раньше, все смежники из прикладных академий — сейчас.
На процесс этот отведен год — см. п. 1.4. Но горе тому, кто не успеет до лета: идти они будут уже по цене мёртвых душ, для якобы вывоза в какой-нибудь Южный федеральный университет.
А впереди ещё введение в действие новой процедуры присуждения ученых степеней: пилотный проект уже запущен ВАК. С этого года некоторым организациям позволят выдавать дипломы кандидатов и докторов наук, не требуя от претендентов «кирпича» и даже выступления на диссовете: достаточно сделать доклад на некой комиссии, размер и состав которой определяется внутренним регламентом организации. Единственное требование – среди членов комиссии должен быть иностранец. Окончательное решение при этом принимает директор, а все директора научных и образовательных организаций у нас теперь назначаются МОН.
А ещё — чаемый многими переход на английский язык: от защит дипломов и диссертаций в новых диссоветах до «национального телеканала на английском языке», как предлагает И.Г. Яковенко http://www.novayagazeta.ru/arts/51633.html…
Так бесславно закончит своё существование великая русская культура: унижения сведут в могилу самых чутких, извращённое понимание «научной школы» сделает бесплодными более энергичных, само понятие о научном поиске претерпит необратимые изменения — искать истину теперь можно, лишь найдя себе хозяина. И тут не понадобятся поколения и годы, разруха в головах развивается быстро: год-два и страны как научной державы нет. А параллельно с этим разнесут по щепкам всю теплившуюся ещё организацию художественной жизни — ведь по тому же летнему закону об академиях художники и архитекторы вообще лишились своих институций, их академии просто отданы минкульту, уже заслужившему доверие руководства своим ликвидационным ражем в истории с подведомственными институтами. Так что угрозы растворения русской культуры в кадыровской дикости или превращения страны в «православный Иран» уже не актуальны. Не Кавказ с таджиками нас погубил и не РПЦ с молящимися в ХХС.
Источник: блог nchudova.livejournal.com
