Saveras публикует обработку отчета о сессии «Карта российской науки как информационно-справочный ресурс для образования и науки» (Уральский федеральный университет, 21 февраля) из блога сотрудника Института математики и механики УрО РАН.

Открывал заседание заместитель директора департамента науки и технологий Минобрнауки А.М. Поляков. Он рассказал о так называемой Карте российской науки — наложении на карту России данных из баз данных WoS, Scopus и РИНЦ (Scopus пока не купили), с указанием сотрудников научных организаций.  По его словам, несмотря на жесткую критику, которой эта карта подверглась вначале, она постепенно улучшается — в частности, благодаря обратной связи с учеными. Саму систему сейчас позиционируют как добровольную, т.е. ученые могут регистрироваться или не регистрироваться в ней по желанию.

Польза от Карты сомнительна: по словам Полякова, ее можно использовать вместо информации о своих достижениях при подачи грантов. К сожалению, работа с библиографией при заявке на грант не столь значительна, как работа при отчете, а для отчета информации с карты науки не хватает. Следовательно, либо надо значительно переделать несколько грантовых систем и саму Карту, либо система будет не востребована. Судя по опыту электронной базы данных Российского фонда фундаментальных исследований КИАС, переделывать систему будут очень плохо, и второй вариант — засыхание и забвение — самый вероятный.

Вторым выступал Я.Л. Шрайберг, генеральный директор Государственной публичной научно-технической библиотеки России, на которую после недавней критики проекта была возложена ответственность за наполнение Карты российской науки информацией. Он ссылался на солидный, еще советский опыт ГПНТБ России. Главным «инфраструктурным» оператором карты науки является ЦИТИС. Кто сталкивался с этой организацией в своей работе, тот поймет судьбу карты. [ЦИТИС — организация, осуществляющая государственную регистрацию заявок и отчетов по грантам государственных научных фондов, а также защищенных диссертаций — saveras]

Самым замечательным вопросом по карте науки был вопрос о том почему карту российской науки делала иностранная фирма — PricewaterhouseCoopers Russia. Ответ был дивно невразумительный: оказывается, она собрала и создала условия для сотрудничества всех участников проекта.

После перерыва выступал представитель компании Thomson Reuters (оператора базы данных Web of Science), Филипп Пурнелл. Речь переводилась с английского, местами — прямо противоположно смыслу сказанного. Пурнелл рассказал о том, что они делают для разных стран: Великобритании, Канады, Саудовской Аравии, Южной Африки и т.д. Выступающий подчеркивал, что вся библиометрия — это индикатор, а не метрика. Когда я спросил про достоверность их результатов, он тут же дал задний ход, про импакт-фактор сказал, что он коррелирует с объективными данными при агрегации на уровне стран, про h-индекс умолчал, а про библиометрию для отдельного ученого сообщил, что ее использование некорректно. Отмечу, что перевод делал высказывания Пурнелла более неосторожными.

Если был Thomson Reuters, то нельзя было обойтись и без его основного конкурента Elsevier — оператора базы данных Scopus. От них был В.А. Соболев, руководитель аналитических проектов компании Elsevier в России. Формально он рассказывал, как они делали аналитический обзор науки в Великобритании (точнее, систему для построения обзора REF), но на деле в основном это был рассказ о том, как крута Великобритания и как некрута Россия, как приглашение иностранца к коллаборации дает увеличение цитируемости и т.д. Соболев излучал превосходство над глупыми учеными.

Следующим выступал представитель УрФУ, который рассказывал о том, как УрФУ деньгами мотивирует ученых печататься. Это вызвало в зале предложение платить за цитаты, тогда и индекс цитируемости вырастет. Кстати предложение совершенно разумное в рамках политики УрФУ.

Дальше пригласили выступать представителей УрО. Выступил замдиректора Института математики и механики. Он сообщил, что как только косвенный показатель становится целевым функционалом, вместо дела все начинают заниматься максимизацией показателя, который в итоге зачастую просто фальсифицируется. Это было единственное выступление, встреченное аплодисментами.

Я сообщил, что низкие показатели цитируемости российских ученых связаны с обычаем не цитировать своих и не проталкивать цитаты. Также я высказался, что материальные условия работы в УрФУ (а речь шла о науке в университетах, а не в академических институтах) позорные. Элементарно, если на западе одна комната для двоих (и то постдоков), то у нас профессора сидят вдвоем за одним столом!

Господа из УрФУ оказались «не буйными». Свою точку зрения имеют и выражают в основном сотрудники Академии наук.

Основное впечатление от мероприятия: наука в целом в России нездорова. Если академические институты в целом в удовлетворительном состоянии, хотя и не без проблем, то вузовская наука существует лишь частично, а прикладная скорее отсутствует как вид. И вот больной стал синеть, и вот вместо того, чтобы организовать искусственное дыхание и прочую реанимацию, поступает предложение его покрасить в телесный цвет. И красят!

Источник: блог gyurgy.livejournal.com