«Поднять науку с колен» и дать бой непродуманным реформам в РАН намерены участники Третьей Конференции научных работников, которая экстренно созывается 29 мая. Экстренность вызвана беспокойством ученых по поводу ряда документов, разработанных Министерством образования и науки и Федеральным агентством научных организаций. Цель новаций чиновников, считают в Академии наук, «перевести российскую науку исключительно на конкурсное финансирование и резко сократить научные кадры в стране».
Чем опасно конкурсное финансирование науки? С этим и другими вопросами ИА REGNUM обратилось к одному из руководителей оргкомитета конференции, академику Валерию Рубакову — члену небезызвестного Клуба «1 июля», неформального сообщества академиков и членов-корреспондентов РАН, заявивших о готовности не вступать в новую «Академию наук», учреждаемую согласно проекту Федерального закона «О Российской академии наук, реорганизации государственных академий наук и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации».
Академик Рубаков подчеркнул, если под конкурсным финансированием понимать дополнительные деньги для стимулирования и обеспечения дополнительных возможностей сильным коллективам, которые выиграют конкурс, — это нормально. Это грантовая система, где есть выигравшие и проигравшие. Но если конкурсная система подменяет собой базовое финансирование, это совсем другое дело. «Скажем, если в конкурсе выигравших 30%, это значит, что 70% коллективов в первом же шаге оказываются без денег вообще, — сказал он и особо отметил: — Если это будет реализовано, то ударит в первую очередь по региональным научным центрам. Выиграть конкурс, например, институту из Махачкалы или из Иркутска не всегда удастся, если сравнивать с московскими институтами. Это с одной стороны, а с другой, при такой постановке вопроса, что ты исчезаешь с лица земли, будет жуткое лоббирование. Люди будут грызть друг другу глотки, и побеждать будут не сильнейшие в научном отношении, а те, у кого «крыша крепче».
— По мнению ученых, реформирование науки проводится без понимания реальной картины состояния и деятельности институтов и лабораторий. Что может дать эту реальную картину и какова она?
— Чтобы представить себе реальную картину, нужно провести инвентаризацию. Нужна реальная работа. Никто априори не обладает необходимой информацией, чтобы «сказать за всю Одессу». Ситуация в разных институтах и лабораториях разная: есть сильные, есть те, что на спаде. Но сказать обо всех академических институтах — никто не скажет. Нужна работа. Такая задача — проведение оценки — была поставлена постановлением правительства, но она пока буксует. Поэтому, какова ситуация по академическим институтам, сейчас не скажет никто…
«Инвентаризация», о которой говорит академик Рубаков, была возложена на чиновников ФАНО и Минобрнауки. Они забрасывали институты Академии запросами, ученые писали отчеты и справки в течение почти двух лет, но оказывается, воз и ныне там — ничего не инвентаризировано. Вместе с тем появилось несколько проектов: о Программе фундаментальных исследований в РФ на долгосрочный период, о рекомендациях по распределению субсидий, предоставляемых госучреждениям на научную деятельность, о реструктуризации научных организаций. «Если эти документы будут приняты, — считает академик Рубаков, — это будет переворот в организации науки, ее финансировании и в жизни научных работников».
Например, Программа фундаментальных исследований предполагает, что руководить такими исследованиями будет некий Координационный комитет, в права которого включается в том числе перераспределение ресурсов. «Мы все начинаем зависеть от того, что решит этот комитет, — сказал Валерий Рубаков. — Если он решит, что академическую науку не надо финансировать совсем, то мы будем беззащитны против такого решения». Еще жестче, по мнению академика, документ о распределении субсидий. Если сейчас финансирование делится на базовую часть, которая дается институтам на их существование, и грантовую, которую предоставляют коллективам и отдельным специалистам-победителям конкурса, то теперь львиная доля финансирования будет идти по конкурсу — базовое финансирование превращается в конкурсное. Другими словами, какие-то группы будут получать финансирование, какие-то нет. Это значит, что при отсутствии базового финансирования часть научных коллективов должна будет исчезнуть. «Такой подход ломает не только сложившуюся практику, но и структуру всей науки, — подчеркнул академик. — Мы будем сталкиваться лбами за деньги, и проигравший окажется не у дел: ему или ей надо будет мести улицы и уходить из науки. А известно, что в любом конкурсе проигравшие — это не всегда слабые коллективы, просто конкурс есть конкурс. Таким образом, от науки ничего не останется».
Не меньшее беспокойство вызывает у ученых и предлагаемая реструктуризация научных организаций. «Целеполагание этого мероприятия никому не известно. Никто не сказал, для чего вся эта реформа происходит, зачем нужна реструктуризация. Есть опасения, что при окончании моратория на изменения в системе РАН эта реструктуризация может привести к самым неожиданным последствиям. Известно, что есть много неакадемических организаций — вузов и других, которые с удовольствием поглотили бы тот или иной институт. Ситуация сейчас очень серьезная, и какой будет наука и ее ландшафт через год-полтора — серьезный вопрос». На этот вызов, по словам академика Рубакова, Конференция научных работников 29 мая и должна ответить.
Беда в том, что, начиная с августа 2013 года, когда Конференция собралась впервые, ученым так и не удалось донести до чиновников свою позицию. «Толцыте и отверзется», — сказано в Библии. Получается наоборот — сколько ни стучи, не открывают.
Источник: REGNUM.ru
