Пусть поставлена такая задача. Как это сделать эффективнее?
Вариант A. Снижаем зарплату ученым, отменяем надбавки за степень, а премии только тем, кто делает что-то полезное для директора, не имеющего отношения к науке.
Этот вариант не работает. Зарплата ученых и так меньше, чем у дворника. Они просто будут смеяться на секунду дольше, получая эту зарплату. Ясно, что те, кто выжил в прошедшие 20 лет найдут способ пережить и это. Если говорить о настоящих ученых, обычно они имеют разностороннюю квалификацию, по сути мастера на все руки. Для ученого несложно найти способ заработать еще три оклада, работая дополнительно два дня в неделю (это знакомо всем, кто упорно продолжает оставаться в науке).
Вариант B. Вводим дикую бюрократическую отчетность.
Также не работает. Уже 8 лет наиболее активные ученые посвящают львиную долю времени написанию отчетов для Минобра. В итоге они производят больше отчетности, чем чиновники и все нанятые ими эксперты-мониторы в состоянии прочитать. И к отчетам формально не придерешься, отступы все по госту, все обозначения расшифрованы в глоссарии. Реальная научная деятельность остается все равно бесконтрольной и ученые еще успевают передать знания ученикам.
Вариант C. Исключить воспроизводство кадров, закрыв аспирантуру, и исключить работу со студентами, уволив совместителей из ВУЗов.
Как ни странно не работает. Из-за снижения научного уровня в ВУЗах, находятся студенты, которые ради настоящего знания, согласны на формальные трудности. Руководство факультетов не может противодействовать желаниям лучших студентов курса и они все равно приобретают знание.
ИТЭФ продемонстрировал, что разрушение науки по сценариям A-C будет медленным. В институте уже давно приняты меры к повышению эффективности, а ученые продолжают заниматься наукой и, что хуже, передают знания молодым.
Остается последний вариант — деморализовать ученых, утвердить ничтожество их системы ценностей, заставить их поверить в бессмысленность своего дела. Для этого нужно проводить обсуждения с учеными, втянуть их в свою систему понятий, а после издавать законы с арифметическими и грамматическими ошибками. Некоторые акты можно демонстративно принять, не дожидаясь завершения обсуждения, по некоторым — выслушать все доводы и сделать наоборот. Стараться во всех актах прямо и подробно перечислять все действия, которые неприятны ученым, даже если юридически эти права не требуют явного упоминания. Принять закон, против которого выступают чуть более, чем все, а потом применить его так, чтобы ученые сказали, что закон еще был хорошим по сравнению с тем, что делается.
«Может ли ученый работать в атмосфере лжи?» Этот вопрос задал Дмитрий Зимин на встрече с лауреатами фонда Династия в 2005 году. Ответ на него мы скоро узнаем.
Григорий Рубцов (ИЯИ РАН)
Источник: Вконтакте.
