Как тут у нас в ИТЭФ? Не означает ли наше молчание того, что все у нас хорошо, и сами мы всем довольны?

Общую картину понять, и тем более описать, трудно; те, кто не работает вместе, встречаются на тропинках или в коридорах с пачками бумажек, которые надо подписать-согласовать-оформить; встретимся, ругнем коротко бюрократов и шустро бежим дальше, чтобы успеть со своими бумажками.

Я хочу рассказать две частных истории, может, немного понятней будет наша обстановка.

Первая началась с известного «письма трех». В конце 2011 года трое ведущих ученых ИТЭФ Александр Горский, Алексей Морозов и Павел Пахлов написали письмо про то, как сложно живется институту и какие трудности поджидают нас в связи с ликвидацией самостоятельности института и присоединения его к Курчатовскому. В прошлом году было много разных откликов и публикаций, само имя ИТЭФ стало в научной среде нарицательным,примером того, до чего администрирование может довести живой институт. В этом году было две компании по удалению Данилова, даже три: сначала из дирекции (удалось), потом из института и, наконец, из офиса (эти две пока не удались). Казалось, что его могут оставить, наконец, в покое, а про авторов «письма трех» и вообще забыли.

Это было заблуждением, недооценкой. Где-то в октябре в ИТЭФ прибыла некая комиссия из КИ (так называют Курчатовский), даже возможно несколько комиссий, мы того не знали. Они начали выборочную проверку нескольких подразделений. Конечно, совершенно случайно выбор пал на лаборатории Горского, Морозова, Пахлова и лично на Данилова. Еще проверялась лаборатория Андрея Ростовцева, который за последние полтора-два года много где успел высказаться по поводу положения науки в ИТЭФ. Комиссии трудились довольно долго, проверяли документы, оборудование, наличие, сверяли номера и все такое. Убыли в КИ, казалось, без следов.

Но вот сейчас в начале зимы каждый из упомянутых ученых (член-корры РАН Данилов, Морозов, Пахлов, доктор наук Горский, про Ростовцева не знаю) получили документы от контрольно-ревизионной комиссии КИ со списками своих преступлений. Пакеты вручались персонально, на каждом гриф ДСП, срок для дачи объяснений – два дня. Не буду говорить о содержании обвинений, чтобы случайно не подвести людей; скажу, что выполнено все качественно и дотошно, выводы нелепы, надеюсь — неопасны; и было бы все это смешно, если бы не грязь, мелочность и злобность устроивших это. Не закончена еще эта история;не найдут компромата сейчас — еще пришлют бригаду, будут рыть дальше.

Вторая история более локальна, но и более красочна.

Напал наш новый главный инженер А.С. Киселев на группу Игоря Окштейна.

Игорь биолог, главная специализация его – пресмыкающиеся, ящерицы; его гекконы летали в космос, вернулись, изучались Игорем и его молодыми сотрудниками. Вокруг Игоря всегда много молодежи, живая группа работает на стыке биологии и физики. Когда-то много лет назад им было выделено большое помещение на первом этаже, там все уставлено сухими аквариумами с разными ящерками, кузнечиками и всем таким.

Обнаружил г-н Киселев, что не были на это помещения должным образом оформлены документы. Для нашего времени; раньше, когда это помещение выделялось, это было в порядке вещей, сегодня – непорядок. И было это помещение опечатано, на двойные двери были наклеены бумажки со строгим текстом про недолжное оформление помещений.

А дальше было так. Сотрудники Окштейна порвали эти бумажки, чтобы попасть внутрь и покормить животных. Пришел Игорь, за ним вошел новый молодой начальник хозяйственного отдела, вступил в разговор, а во время этого разговора его подчиненные сняли с петель одну половину двойных входных дверей и унесли ее себе под замок. Окштейн – животные же погибнут, холодно без дверей! Молодой и приятный хозяйственник ласково сказал, что и электричество они отключат, а щиток опечатают. И отключили, и опечатали. А каждый из аквариумов обогревался своей лампочкой, теплолюбивые все эти ящерки. Вот двери нет, темно и холодно, температура падает, довольные исполнители разошлись, вечер, ноябрь, вопит, не знаю от холода ли, какая-то саранча, сотрудники Игоря сидят в темноте, сам он побежал к директору г-ну Козлову за помощью. Вроде бы экзекуцию остановило вмешательство одного из замов директора КИ; предвидя реакцию СМИ на гибель животных, он поделился этим с г-ном Козловым не стесняясь в выражениях. Свет включили до ночи, дверь повесили утром, ящерки выжили.

Что роднит две эти истории? Непривычно жить и работать среди людей без чести, без совести, без морали; и привыкать к этому не хочется.

Рассказав об этом, я вроде чуть стряхнул с себя то липкое и вонючее, что заливает наш институт. А он мне очень дорог.

Владимир Русинов

Источник: saveitep.org