В последнее время проблемы режима труда — и без того всегда актуальные для работников, как средней, так и высшей школы — ощутимо обострились!
В данный момент наш профсоюз работников высшей школы «Университетская солидарность» совместно с профсоюзом «Учитель» готовит Открытое письмо с требованиями и предложениями по вопросу регламентации содержания 36-часовой рабочей недели и режима труда педагогических работников. Коллеги, кому знакома проблема контроля хронометража рабочего времени и кто просто не равнодушен к вопросам российского образования, предлагаем начать обсуждение этой очень важной проблемы на страницах нашего сайта!
Это обсуждение , мы открываем публикацией статьи нашего коллеги, доцента кафедры клинической психологии РНИМУ им. Н.И. Пирогова, к.пс.н., Ю.В Чебаковой
Как наполняется наша 36-часовая рабочая неделя? Каков порядок регламентации процентного соотношения хотя бы основных видов профессиональной деятельности (я буду вести речь о профессиональной деятельности работников высшей школы) – учебной, учебно-методической, научно-исследовательской? Не говоря уже, что, согласно Приказу Минобрнауки России от 27 марта 2006 г. № 69 «Об особенностях режима рабочего времени и времени отдыха педагогических и других работников образовательных учреждений», существует еще творчески-исполнительская, опытно-конструкторская, воспитательная, а для клинических кафедр медицинских образовательных учреждений – консультативная и лечебная работа. И, наконец, каким образом нужно соблюдать дисциплину труда? В чем должен заключаться контроль нашей работы? Где и каким образом мы должны осуществлять внеучебные виды профессиональной деятельности? Последний вопрос является особенно актуальным в связи с негласным требованием руководства ВУЗов все 36 часов рабочей недели находиться на рабочих местах. Пока все спокойно, в ВУЗе не проходят никакие проверки, у коллектива или отдельного сотрудника нет конфликта с локальным руководством, по умолчанию преподаватели присутствуют на территории кафедры только в часы учебной нагрузки и индивидуальных консультаций со студентами и аспирантами, а все остальные виды профессиональной деятельности могут осуществлять вне стен ВУЗа. Кто-то, возможно, удивится и задастся вопросом, разве от коллег из других учебных заведений требуют «отсиживать» часы? Другим же, напротив, знаком подобный своеобразный инструмент давления со стороны руководства в целях закрепления зависимой и подчиненной позиции работника. В силу проблемы недостатка рабочих мест и обеспечения условий труда на территории кафедр, думаю, актуальной для большинства российских ВУЗов, подобное требование приобретает отчетливый преследующий и репрессивный дискурс. Такая история приключилась сейчас со мной и моими коллегами по факультету в медицинском университете им. Н.И. Пирогова. Я бы оставила сейчас в стороне те причины, которые «заточили» нас в период студенческих каникул в непригодных для длительной, творческой, продуктивной работы помещениях кафедр, когда преподаватели с других факультетов используют это время для учебно-методической и научно-исследовательской работы (что, собственно, показал наш личный рейд по соседним кафедрам), не подвергаясь жесткому контроля присутствия со стороны заведующих кафедр, декана и отдела кадров. Скажу лишь, что все началось с создания мной и моими коллегами первичной ячейки профсоюза «Университетская солидарность», с чем более подробно можно познакомиться на нашем профсоюзном сайте. Однако проблема режима труда выходит далеко за рамки любых локальных конфликтов с руководством.
Обратимся к юридическим вопросам, связанным с законодательным регулированием режима труда педагогических работников. Что касается процентного соотношения основных видов профессиональной деятельности, то регламентированы только часы учебной работы – не более 900 часов в год. К слову, в нашем коллективном договоре четко не обозначен конкретный объем учебной нагрузки, хотя он должен содержать дифференцированные критерии ее установления в зависимости от профиля кафедры, согласно пункту 7.2 уже упоминавшегося Приказа Минобрнауки № 69. Например, наша кафедра готовит небольшую группу специалистов (от 25 до 50-ти человек) по достаточно внушительному перечню дисциплин, что, безусловно, требует сокращения учебной нагрузки и увеличения времени на учебно-методическую работу. Другие виды профессиональной деятельности сотрудников профессорско-преподавательского состава вообще никак не регламентированы локальными нормативными документами ВУЗа, только индивидуальными планами преподавателей, согласованными с заведующими кафедр, согласно пункту 5.8 Правил внутреннего распорядка нашего университета.
Проблема регламентирования рабочего времени заключается в сложностях разграничения понятий «место работы» и «рабочее место». Согласно части первой статьи 57 ТК РФ о содержании трудового договора, внесение в него места работы является обязательным, в отличие от конкретного рабочего места. При этом очевидно, что место работы является скорее структурно-содержательным, а не территориальным понятием. При указании в трудовом договоре рабочего места обязательным является внесение условий труда (дополнение к части первой статьи 57 ТК РФ Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ). В наших персональных трудовых договорах (думаю, как и любых договорах с педагогическими работниками) рабочее место не обозначено. Однако на практике работодатель и отдел кадров не проводят различий между рабочим местом и местом работы и считают себя вправе осуществлять контроль сотрудников на рабочих местах. Даже, если допустить тождество данных понятий, рабочие места должны соответствовать норме площади, санитарно-гигиеническим и температурным нормам (статьи 219 и 223 ТК РФ), что в действительности чаще всего не соблюдается. Но преподаватели обычно не возражают против этого, т.к. имеют относительную свободу передвижений вне рамки учебной работы. В нашем университете и ректор, и руководство нашего факультета, и отдел кадров полагают, что мы должны ежедневно 7 часов 12 минут осуществлять все виды профессиональной деятельности на территории кафедр, апеллируя к трудовому законодательству и локальным нормативным документам ВУЗа.
Но обратимся к этим самым локальным нормативным документам: коллективному договору, Уставу университета и Правилам внутреннего распорядка нашего Университета. Согласно пункту 5.8 Правил внутреннего распорядка, «контроль за соблюдением расписания учебных занятий, за выполнением индивидуальных планов учебно-методической и научно-исследовательской работы осуществляется заведующими кафедрами». Как не трудно заметить, речь идет о выполнении планов, т.е. контроль осуществляется за содержательной стороной трудовой деятельности. И в должностных инструкциях, и в Правилах внутреннего распорядка отсутствует какое-либо указание на то, что декан утверждает графики работы сотрудников профессорско-преподавательского состава и контролирует их напрямую, на чем настаивает ректор нашего университета А.Г. Камкин. Что касается отсылок к трудовому кодексу и требованиям соблюдать трудовую дисциплину (выполнять все виды работ в течение 5 рабочих дней 7 часов 12 минут на территории кафедр), то подобные требования возможно выдвигать только при условии закрепления за работниками рабочих мест с указанием условий охраны труда в индивидуальных трудовых договорах. В наших персональных трудовых договорах рабочие места не зафиксированы, только места работы – кафедры как структурные подразделения, а не помещения. К слову, наша кафедра клинической психологии, образованная в 2003 году, получила свои помещения (2 шт.) лишь в 2010 году. Так как же возможно было проверять сотрудников в течение 7-ми лет? Ответ простой: проверка заключалась в контроле за выполнением индивидуального плана, отражающем содержательное наполнение трудовых обязанностей. Ведь работа преподавателя – не цеховое производство (хотя в своем открытом письме ректор А.Г. Камкин и сравнивает ее с работой «сталевара, который опоздал на работу и ушел до окончания плавки»), а нахождение в помещении кафедры, не отвечающем элементарным нормам охраны труда (санитарно-гигиеническим, нормам площади, укомплектации необходимым оборудованием), едва ли может отражать качество выполняемой работы. Учебная работа со студентами, действительно требующая нахождения на территории Университета, — это максимум часов 15-16 в неделю, а на таком маленьком факультете, как наш, данная норма должна быть даже ниже, учитывая огромный объем учебно-методической работы. Остальная работа (учебно-методическая и научно-исследовательская) совершенно не обязательно должна быть привязана к территории кафедры, трудовая функция никак не связана с конкретным рабочим местом, которое, ко всему прочему, никак не организовано и не учтено в трудовом договоре. Формально аттестация рабочих мест действительно проходит, но в индивидуальных листах аттестации отсутствует указание конкретного помещения.
Таким образом, юридически контроль работы профессорско-преподавательского состава по графикам и хронометражу всего рабочего времени не предусмотрен, однако, и четкое разрешение выполнять внеучебные виды профессиональной деятельности вне территории кафедр и свободы от дисциплинарных взысканий в связи с отсутствием на работе также нигде не прописано. Конечно, судебная практика показывает, что увольнение сотрудника на основании отсутствия на рабочем месте во внеучебное время незаконно, но как много людей готовы доказывать свое право на свободу творчества в суде? Гораздо проще или подчиниться и потерпеть временное «закручивание гаек», или вовсе найти другую работу, где будут цениться профессиональные качества и создаваться условия для этой свободы творчества.
Именно данное обстоятельство на нашей кафедре приводит к тому, что сотрудники предпочитают уходить на половину ставки, из штата в совместители (на настоящий момент из 17 сотрудников профессорско-преподавательского состава только шестеро в штате, из них трое работают на полную ставку). Понятно, что работа все больше формализуется, возрастает разобщенность коллектива, что отражается и на качестве учебного процесса, снижает его целостность и системность. И, главное, возникает вопрос целесообразности попытки руководства установить хронометраж рабочего времени (даже, если в необозримом будущем каждому сотруднику будет предоставлено прекрасно оборудованное рабочее место, соответствующее всем требованиям) там, где трудовая функция непосредственно с рабочим местом не связана, а локальные нормативные документы ВУЗа регламентируют содержательный, а не присутственный контроль.
Что же мы можем сделать, чтобы изменить ситуацию? Именно такие вопросы могут решать профсоюзы педагогических работников. На уровне конкретных учебных заведений свободный, «скользящий» график внеучебных видов профессиональной деятельности можно внести в коллективный трудовой договор, который перезаключается каждые 3 года (подобный положительный результат недавно был достигнут одной из «первичек» независимого профсоюза «Учитель»). И конечно же нужны коллективные и солидарные действия школьных учителей и вузовских преподавателей!
Доцент кафедры клинической психологии РНИМУ им. Н.И. Пирогова, к.пс.н., Ю.В Чебакова.
Официальная почта ППО работников РНИМУ им. Н.И. Пирогова unisolidarity.rnimu@gmail.com.
Источник: сайт профсоюза «Университетская солидарность».