Замминистра связи Алексей Волин рассказал «Газете.Ru», зачем его ведомство собирается демонтировать Шуховскую башню на Шаболовке

В пятницу, 7 марта, в Общественной палате РФ будет рассматриваться вопрос о демонтаже Шуховской башни на Шаболовке. Замминистра связи и массовых коммуникаций Алексей Волин рассказал «Газете.Ru» о том, почему его ведомство собирается демонтировать один из главных столичных памятников инженерной мысли, принадлежащий подведомственному Минкомсвязи ФГУП «Российская телевизионная и радиовещательная сеть».

— Башня Шухова — объект культурного наследия. Почему Минкомсвязи настаивает на варианте с демонтажом и почему бы не провести ее реконструкцию в рамках закона, то есть без демонтажа?

— Без демонтажа башню Шухова спасти нельзя. Позиция, согласно которой объекты культурного наследия нельзя демонтировать, абсолютно не соответствует действительности. Есть такие объекты — например, «Рабочий и колхозница» Веры Мухиной. Металл не живет вечно; вообще ни один материал не живет вечно. Если мы хотим сохранить объекты культурного наследия, их рано или поздно нужно будет приводить в порядок. С некоторыми это можно сделать без демонтажа, а с другими — в том числе и с Шуховской башней — нельзя. Более того, сам Шухов при проектировании исходил из того, что она простоит 100 лет. Прошло более девяноста. И сам металл башни — невысокого качества, он содержит большое количество серы и фосфора. Ее строительство велось в начале 1920-х годов во время разрухи Гражданской войны. Шухов изначально проектировал высоту 350 м, а построил 150. Первое заключение о плохом металле было сделано в ходе обследования башни в 1937 году.

— Понимаете ли вы, что разобранная и собранная заново башня уже не будет являться памятником?

— А почему не будет? «Рабочий и колхозница» остались памятником, Триумфальная арка, перенесенная на Кутузовский проспект от площади Белорусского вокзала, — осталась. Но можно заниматься заклинаниями вуду, а вот реальность такая — башню, не разобрав, спасти нельзя.

— Какие эксперты подтверждают такой подход?

— ЦНИИПСК им. Мельникова, проектный институт строительных металлоконструкций (основан в 1880 году, в нем работал до революции Шухов. — «Газета.Ru»), институт строительных конструкций (ЦНИИСК) имени Кучеренко. И еще — ПСП «Качество и надежность», которое тоже обладает всеми необходимыми лицензиями на ведение строительно-реставрационных работ.

— Какие именно конструкции башни падают или представляют опасность?

— Падают крепления, отслаивающиеся металлические конструкции, по которым проходит глубокая коррозия.

— Почему нельзя провести укрепление этих конструкций прямо сейчас и почему нельзя было сделать это за предыдущие 12 лет? Построить прозрачный колпак, например, было такое предложение?

— Чтобы построить фиксирующий колпак, нужно иметь территорию, которой нет. Башня занимает 25 соток, все остальное вокруг не принадлежит РТРС и не относится к Шуховской башне. Поэтому все те замечательные проекты, которые ходят по интернету, где башня укрыта прозрачным коробом, в окружении замечательного квартала, не имеют отношения к реальности. Это утопические проекты обустройства городской среды вокруг башни. У этого квартала другие владельцы, а мы исходим из того, что есть сегодня. И вообще, чтобы такие вещи делать, нужно Шуховскую башню забрать из ведения Минсвязи. Мы не занимаемся строительством и воссозданием объектов культуры.

— А как же демонтаж башни, проект которого сейчас лежит в правительстве?

— Мы готовы ее демонтировать, чтобы передать конструкции Минкультуры или властям города Москвы.

— То есть вы разберете и передадите элементы Минкультуры?

— Да. А оно уже решит, что с этим делать, — какие конструкции можно использовать, какие нельзя.

— Фактически вы сгрузите эту проблему им на голову.

— Мы убираем проблему с головы окрестных жителей. Если башня начнет падать, то мы без всякого закона произведем ее демонтаж. Мы же не допустим, чтобы она упала на голову людям? Но воссоздание памятников не функция Минкомсвязи. Мы можем только максимально облегчить задачу Министерства культуры, цивилизованно эту башню разобрав. Мы опишем каждую конструкцию, пронумеруем их, обеспечим их хранение на складе. Мы же не собираемся привезти элементы Шуховской башни и сгрузить их во дворе Минкультуры? Мы ведем себя цивилизованно. Мы уже даже склады нашли.

— На протяжении многих лет РТРС не выполняет охранные обязательства по Шуховской башне, хотя деньги на реставрацию выделялись. Например, в разных источниках указывается, что в 2011 году было выделено 135 млн руб., в 2012-м — 69 млн руб. Вам выделяли эти деньги?

— Выделяли. Но Министерство культуры и архитектурно-охранные организации не согласовывали планы реставрационных и конструкционных работ. Нам выдвигали большое количество дополнительных требований, которые делали невозможным проведение работ в рамках тех средств, которые были выделены. И деньги пошли на ремонт Останкинской башни.

Занимаясь формально исполнением процедуры по охране объекта культуры, организации, которые отвечают за это, де-факто приводили к уничтожению объекта, потому что мы не могли начать работы.

— Были сообщения о постановлении правительства, которое уже чуть ли не подписано. Это так?

— Нет. Мы подготовили проект постановления, которое вывесим для общественного обсуждения. Потом будет антикоррупционная проверка, согласование с другими ведомствами, в том числе и с Минкультуры. И только после этого представим доклад на правительстве о ситуации с Шуховской башней. И уже правительство будет принимать решение. Но если башня начнет разрушаться, будет абсолютно все равно, что написано в предмете охраны и в законе.

— Как вы думаете, проект постановления пройдет общественное обсуждение? Скорее всего, вам будет очень «горячо».

— Мы к этому готовы. Подождем, пока общественность выскажется. И мы исходим из того, что нельзя сотворить чудо и изменить структуру металла, из которого состоит Шуховская башня.

— А что сделает башню безопасной, когда она будет собрана обратно?

— Использование новых конструкций вместо тех, которые не подлежат восстановлению.

— Общий предмет беспокойства — восстановление разобранной башни на другом месте. Понятно, что она сейчас не используется по назначению, но ведь памятник должен оставаться на своем месте?

— Это то решение, которое должно быть принято после демонтажа, — на каком месте башню лучше восстанавливать. В ходе обсуждений со специалистами, в том числе и по городской среде, неоднократно звучало мнение, что ее лучше восстановить на новом месте.

— На каком?

— Несколько мест называлось — Парк культуры, ВДНХ-ВВЦ, Калужская площадь, Дворец пионеров на Воробьевых горах. Думает о том, чтобы получить Шуховскую башню, и парк достопримечательностей в Новой Москве. Главная проблема башни сегодня в том, что к ней нет свободного доступа. А если говорить про исторический облик Шаболовки, то городская среда сильно изменилась по сравнению с той, в которой работал Шухов, — он ставил башню на московской окраине, где были двухэтажные дома и поля. Сейчас вокруг башни — многоэтажные дома. Попробуйте найти место, чтобы сфотографировать башню.

— Получается, что вы возвращаете в Москву нормы градостроительства, существовавшие во время Лужкова, — полный разбор исторических зданий и постройка их заново. Военторг, гостиница «Москва». Теперь к этому печальному списку присоединится и башня Шухова — но уже при мэре Собянине. Как вы сами относитесь к такому проекту?

— Ну, если доводить эту логику до конца, то упомянутого мною «Рабочего и колхозницу» надо вернуть в Париж, потому что сооружался этот памятник для Всемирной выставки.

У меня есть своя, личная точка зрения на этот счет. Лично я — не в рамках министерства, а в рамках общественного обсуждения — считаю, что имеет смысл реализовать изначальную задумку Шухова и построить 350-метровую башню.

— Но это не имеет отношения к текущему памятнику.

— А что такое памятник? Это структура металла или инженерная задумка?

— Изначальный замысел и реализованный проект — это два разных памятника. Дом Пашкова, например, нельзя надстраивать. Есть нереализованные утопии, а есть реальные исторические события.

— Но Баженов все же проектировал изначально именно такой дом. А Шухов нет. Но мы же с вами понимаем, что в Великой Китайской стене нет ни одного кирпича, который бы помнил императора Цинь Шихуаньди.

В любом случае дальнейшую судьбу башни должны определять не я и не мои коллеги по Минкомсвязи, а специалисты, и прежде всего специалисты Министерства культуры. Но пусть будут две башни — это в поддержку моей личной позиции. Ведь обидно, что есть нереализованный план Шухова? Но если специалисты скажут, что я неправ, то я приму их мнение.

— Если мешающуюся башню уберут с Шаболовки, что окажется на ее месте — парковка для сотрудников РТРС?

— Башня стоит на территории 25 соток, которые находятся внутри территории ВГТРК. Наши оппоненты говорят, что мы хотим отдать землю под небоскреб. Нам точно не нужна эта территория. Мы хотели, чтобы у нас ее забрали обратно в казну. Сотрудники РТРС свои машины туда точно не поставят — туда и свободного проезда нет.

— Каким образом вы собираетесь получить согласование Минкульта, который занял жесткую позицию в вопросе Шуховской башни?

— Для того чтобы принять решение, правительству необходима точка зрения профильного министерства. Дальше правительство может с ней согласиться или не согласиться, принять или не принять ее во внимание. Пусть будет спор. Мы верим в силу своих аргументов.

— Хорошо, но по этому вопросу есть и еще одно профильное ведомство. У вас есть заключение МЧС по поводу опасности башни для населения?

— МЧС сейчас подключается к обследованию.

— Только сейчас? Раз ваше ведомство так обеспокоено судьбой башни и безопасностью людей, у вас не возникало раньше мысли выйти на контакт со «спасателями»?

— Вы знаете, мы привлекали внимание к состоянию башни. И мы рады, что привлекли, — ею занялись все: Минкультуры, МЧС, правительство. Это значительно лучше ситуации, когда она разрушалась бы, и разрушалась в тени тихих межведомственных переговоров, а потом бы так же тихо начала заваливаться на головы живущих или работающих рядом с ней людей.

Источник: Газета.ру.

Алексей Крижевский, Игорь Карев